Как быстротечно время! И как оно непримиримо... |
Анатолий ВЫБОРОВ |
12 Марта 2021 г. |
И действительно – как же всё-таки это время быстротечно! Недавно, вспоминая и сопоставляя былые события, спохватился и ахнул: а ведь нынче осенью будет круглая дата со дня исторического, для многих драматического и даже трагического и уж, без всякого сомнения, всемирно значимого события – 30-летие распада СССР! (Ну, или развала, распила, уничтожения, ликвидации – это уж как кому больше видится со своей личной колокольни.) Будет уже почти треть века (!), как нет того государства, в котором мы прожили большую (а для многих и лучшую) часть своей жизни. И вот теперь, считай, уже полжизни, мы живем в новом государственном образовании, для которого (за столько-то лет!) так, по большому счёту, и не определили пока ни общественного строя, ни отношения к собственности или друг к другу. То ли это у нас социализм со звериным оскалом, то ли капитализм с человеческим лицом? Вокруг всё – колхозное? моё? или всё-таки дядино? (московского, соседского или забугорного – уже не суть важно). Да и друг другу мы теперь кто? «Господин-товарищ-барин», как говаривал беспризорник в советском еще фильме «Трактир на Пятницкой». И, самое главное, 30 лет – это много или мало? Для страны, общества, народа. Нам стоит ещё поспорить и побороться или пора всё-таки успокоиться и начинать нормально жить? А может, следует до 40-летия ещё десяток лет побродить в раздумьях и спорах по пустыне? Время, конечно же, – категория философская. Его хоть так положь-растяни, хоть этак – все относительно. Как вот воспринимают те события 30-летней давности, да и нас самих с нашими спорами о нужности-ненужности тех преобразований наши же дети и внуки? Сдается, что уже и никак. Они, молодые, хотят жить по своему разумению, и не прошлым, а будущим. И те события, и на нас самих они воспринимают уже как нечто доисторическое. Вспомнил вот, как мой внук, увидев как-то у меня на груди награды (общественные), посмотрел на меня восторженно и спросил: «Деда, а на войне страшно было?» И вот как ему, шестилетнему, было объяснить, что два эти события – «война с немцами» и «конец страны, в которой когда-то жил дед», – были оба хоть и давно, но всё же в разные эпохи? И нам в молодости тоже казалось, что 30 лет – это целая жизнь. А люди, живущие тогда с нами и среди нас – наши отцы-матери, соседи-односельчане – что треть столетия тому назад свернули шею фашизму и заново отстроили разрушенные войной города, казались нам тоже чуть ли не историческими личностями, героями какой-то другой далекой эпохи. И мы их тоже порой не понимали, когда они, посуровев, замолкали в ответ на нашу просьбу рассказать о войне или о времени их молодости. Только много позже мы осознавали, что далеко не все там было радужно, героически и справедливо. А им, в свою очередь, такими же полумифическими личностями казались их отцы и деды, что свершили великую, как им потом внушили, Октябрьскую революцию для завоевания свободы, земли и равенства. А потом они годами убивали друг друга в гражданскую. А потом выжившие, так ничего и не увидев из завоеванного, десятилетиями жили рядом. И не только мирно и дружно, но и с завистью, ненавистью и пакостью друг к другу. Ведь не только такие сильные чувства, как любовь и дружба, могут быть вечными. Ненависть, смертельная обида тоже бывают неподвластны времени. Никогда не забуду трагедию, так поразившую меня в детстве, когда односельчанин дед Прокоп зарезал деда Гаврилу за то, что тот, будучи в составе комбеда, несправедливо раскулачил его сорок лет назад, забрав лишнего бычка. И ведь многие люди тех времён вот так же и жили всю жизнь рядом, смертельно ненавидя друг друга, и так и не примирившись до самой своей кончины. ...Недавно вот отмечал свой 90-летний юбилей «прораб перестройки», первый и последний президент СССР М. С. Горбачев. Господи, каких только противоречивых оценок его деятельности, его роли в переустройстве или, напротив, в распаде страны мы не услышали за эти дни! Это лишний раз показало, что многие из нас по-прежнему непримиримы, и что на вопросы: «Что это было?» «Как и почему?» «Что делать, чтобы подобного не повторилось?» по-прежнему нет ответов. Их и не будет до тех пор, пока мы (сами для себя и в масштабах государства) не определим: кто мы, куда идём и чего всё-таки строим? И пока мы в этом не разберемся и не поймём этого, мы ведь не успокоимся. Единственно, что хочется пожелать, – давайте разбираться мирно, без резни друг друга за потерянного бычка, а в виде дискуссий, на страницах хотя бы нашей газеты. Разбираться, договариваться и примиряться. Время, пусть даже после нас, не должно оставаться непримиримым.
|
|