Портрет сибиряка |
Эдуард Иваненко – довольно известный в Иркутске человек. Причем в самых разных кругах. Он автор пяти стихотворных сборников: «В волчьем круге», «Выбор», «Возвращение», «Встреча», «Портрет сибиряка». Выпустил две рыболовные книги под общим названием «Рыбачим в Прибайкалье» (о летней рыбалке – «Сезон открытой воды» и о зимней – «Подледный лов»). Кроме книг Эдуард автор более двухсот телевизионных работ, в числе которых – рыболовная программа «Клюет. Порыбачим» и «Бойцовский клуб» о спортивных единоборствах, а также цикл научных передач «И все-таки она вертится!». А еще он автор фильмов «Приемные дети Байкала», «Камчатка. Самый Дальний Восток», «Байкальское путешествие. Вид сверху». Живет в Иркутске. Сегодня мы представляем нашим читателям несколько стихотворений Эдуарда: уже напечатанные, из его сборника от 2021 года, и новые. *** Исчезнут при свете просвещенья Поэзии ребяческие сны, И не о ней хлопочут поколенья, Промышленным заботам преданы… – так размышлял Баратынский двести лет назад. Человечество двинулось по пути технического прогресса, и поэт страдал, что грохот паровой машины навсегда заглушит пенье птиц и обезобразит божественный лик природы. Поэзия оказалась сильней, чем мог подумать Евгений Абрамович. И сегодня, когда некоторые индивидуумы уже думают искусственным интеллектом в катакомбах городских джунглей, живет на Култукской земле, на берегу Байкала, сложный, свободный и веселый человек Василий, которого изобразил Эдуард Иваненко; да так правдиво, что многие узнают Василия в своем соседе, куме, зяте, брате, а на самом деле он двоюродный брат Козьмы Пруткова и очень далекий родственник Гаврилы, который служил хлебопеком. Тот самый Василий К.«Иркутск наш – середина мира», – Василий скажет не греша. В Иркутске у него квартира, А в Култуке его душа.
С надежной жилистой фигурой, Ум быстрый. Крепкая рука. С доброжелательной натурой – Вот мой портрет сибиряка.
Сибирь не место для сомнений. Чужому с ней не совладать. На пятерых здесь десять мнений, И могут все не совпадать.
Такой характер поперечный Был с незапамятных времен, Когда враждебен каждый встречный Из многочисленных племен.
Но ведь смогли, договорились. Не все железом и огнем. С соседями мы замирились И в мире до сих пор живем.
Василий – сибиряк со стажем. Семьдесят пять счастливых лет! И как-то раз на вернисаже Был выставлен его портрет.
Я расскажу о нем словами, Что ведомо мне одному. Хотя бы робкими штрихами Набросок посвящу ему.
Что, разве нет другой фигуры? И почему Василий вдруг? Все просто! Я пишу с натуры. Он мой надежный старший друг.
Бархатный путьОн взял рюкзак, поправил пояс, Вошел в подземный переход. Садится в пригородный поезд И отправляется в поход.
Всю зиму не был он на даче. Пора, пора ему в Култук. И участился сердца стук. Култук так много в жизни значит!
Как там дела? И нет ли кражи? Хоть сотни раз проделал путь, Василий наблюдал пейзажи, Ведь стук колес не даст уснуть.
Давно привыкли горемыки. Вот и сегодня, как всегда, Стуча колесами о стыки, Бегут электропоезда.
Несется электричка лихо. Склонилась голова на грудь. И почему-то стало тихо. И умудрился он уснуть.
Так и проехал остановку. Идет с поникшей головой. Не знал Василий про обновку, Что путь теперь бесстыковой.
Поездка обернулась стрессом. Не уследил он за прогрессом. И технологии иные, И рельсы на путях сварные.
Удар он выдержал достойно. А что проспал – так не беда! Не громыхают поезда. И ночью в Култуке спокойно.
Ода ВасилиюСтаял снег. Заиграли гармошки. По лугам побежали ручьи. Обнажились коровьи лепешки. Чьи лепешки? Покуда ничьи.
И хотя мы его не просили, Он и сам знает дело сполна. Вышел в поле с лопатой Василий И собрал сорок ведер говна!
Разложил в огород понемножку Драгоценный коровий навоз. В борозду он посадит картошку. Урожай соберет – целый воз!
Ходит в поле с лопатой Василий. В его сердце стучит метроном. Слава воле его! Слава силе! На своей он земле агроном.
БаклушиБьет баклуши наш Василий. С капов он дерет кору. И на солнце без усилий Расставляет по двору.
Кап всегда бывает разным – Утолщение ствола. Был наростом безобразным – Стал посудой для стола.
Выйдет чашка. Выйдет ложка. Выйдет блюдо. Выйдет плошка, Проступая под резцом. Наш Василий молодцом!
На спине он тащит в гору Тяжеленное бревно. В дождь и в снег. В любую пору. Станет музыкой оно.
Деревянная фактура. Плавных линий красота. Необычная скульптура. Деревянная мечта.
Бьет баклуши не напрасно. Этот кап на что похож? Жизнь в деревне так прекрасна! Наш Василий точит нож.
ДровосекДолбит дятел березу сухую И Василию знак подает. Прозеваешь сушинку такую – На корню древесина сгниет.
Подпоясал он пузо веревкой. Заложил за веревку топор И попер с верхолазной сноровкой На соседний крутой косогор.
Если б даром дрова приносили И не царствовал лютый мороз, Не полез бы на кручу Василий Из-за пары тщедушных берез.
Будем верить, что он не сорвется, Уцелеет его голова. Ох, непросто тепло достается. Лезет в гору, как в лес, по дрова.
РыбакДовольно в ограде батрачить. Желая пожить веселей, Василий решил порыбачить, С десяток добыть омулей.
Нарезал он сыр и салями. Покинул култукский надел. А лучше бы утром слоями Исподнего больше надел.
И вместо штиблет своих хилых И куртки на «рыбьем меху» Надел бы Василий бахилы, Реглан на лебяжьем пуху.
Собрал с собой скарб маломальский. Поддавшись азартной игре, На лед он выходит байкальский В назначенный час на заре.
Ответственно в самом начале Встал с удочкой настороже, Но зубы его застучали На первой секунде уже.
Помчался обратно Василий Домой вокруг мыса дугой. И сколько б его не просили, Он больше на лед ни ногой.
НатуралистВасилий любит мелких птичек. И он в любые времена Для дубоносов и синичек В кормушку сыплет семена.
Кто не зимует за морями? Кто не покинул милый бор? Все воробьи со снегирями Стремглав летят к нему на двор.
Не ловит певчих птиц Василий. Не для того он ходит в лес. Не ловит белок и рептилий. Такую мелочь он не ест.
ГармошкаУже закат взглянул в окошки И солнце село за увал. Нет у Василия гармошки. Под вечер он загоревал.
Печаль не доверяет стопкам, А настроение – труха. Эх! Бросить пальцы бы по кнопкам Да растянуть с душой меха!
И сразу б стало все в порядке… Во тьме печи белеет мел. Играть, по правде, на двухрядке Василий вовсе не умел.
Бывало, он взгрустнет немножко, Когда заботой обуян. И так нужна ему гармошка… Примерно как козе баян.
Фото в ватсапеВасилию фоток в ватсапе Прислали примерно штук пять. Василий на первом этапе Не может никак разобрать.
Все пять на экране смартфона Картинок почти с ноготок. Трясет аппарат телефона, Плюется – но тот же итог!
Ну, как без очков и монокля Увидеть хотя бы одну? Тут даже не хватит бинокля! И мат разорвал тишину.
Не бей его мощной рукою. Спокойно, Василий, не злись. Я тайну смартфона открою. Ты пальцем экрана коснись
И все увеличишь при этом. Уж так повелось на Руси: Как справиться с этим предметом, У внуков своих расспроси.
По пивкуКогда нелады с алкоголем, Надзор и проверки нужны. Василий живет под контролем Любимой, но строгой жены.
Жена по делам едет в город. Василий на даче один. Ждет. Солнце закатится скоро. Василий спешит в магазин.
Задумавшись, чешет в затылке. В карманах порылся слегка. Немного, всего три бутылки, Берет он на вечер пивка.
Вот пенная жидкость в стакане. В ней легкий пивной алкоголь. Но что полилось по гортани? Ведь пиво, а градусов ноль!
И как же смогла изловчиться, Свершить с ним такой беспредел Злокозненная продавщица?! Он сослепу недоглядел.
Темнеет. Уснуть остается. За печкой запели сверчки. Нет! Завтра он не промахнется. И точно наденет очки!
СвободаДом, семья. Все эти годы Жил Василий без свободы. На работе лесть, интриги. Сбросил он свои вериги, И куда глаза глядели, Он ушел среди недели. Ни в Ростове, ни в Самаре Не найти его Тамаре. Хорошо дышать свободой, В единении с природой С посохом брести в степи… Слышит: «Вася! Не храпи». Если вам понравились байки про Василия от Эдуарда Иваненко (а их у него – многие десятки) , то вы можете найти их в книге «Портрет сибиряка», которая еще продается в торговой сети «Прода- литЪ». А ниже мы представим еще несколько новых произведений поэта. ВенокВручили лавровый венок чемпиону. СинтаксисДва писателя решили обсудить дела свои. ОтпускПришел на побывку солдат. СвиданиеВроде бы и пора успокоиться – Почти по ГоголюВ ковид мы приняли на веру, ЭпизодВ тот день, когда я умирал, Глаза я поднял к небесам. Как километр преодолел? А не пошел бы, так лежал Не убежал... Дошел едва.
|
|